- Что представляет собой оригинальный принт и в чем его отличие от репродукции?
- В соответствии с принятой в мире терминологией, репродукция, сделанная с помощью машины- полиграфическим, фотохимическим или любым другим способом,  тоже принт. Но это не оригинальный принт (oriqinal print), который может иметь ценность и как произведение искусства, и как вложение капитала. Репродукции – это просто копии. Оригинальные принты – это самостоятельные авторские произведения. Два оригинальных принта, будут ли это сериграфии или офорты, обязательно будут отличаться. Если вы возьмете лупу, это хорошо видно.
Вероятно потребность в авторских произведениях, сделанных ограниченным тиражом, возникла около 400 лет назад, когда появился офорт. Появление литографии расширило цветовые возможности. Но «взрыв» произошел в конце 1930-х именно в шелкографии. Он связан с усовершенствованием технологии, в частности, с использованием сита с ячейкой в сотни раз меньшей, чем у шелка, и с появлением мелкодисперсных красок, проходящих через такие ячейки. Термин serigraph (сериграфия) был введен в обиход незадолго до  второй мировой войны для того, чтобы отделить шелкографию как способ создания произведений искусства от шелкографии как метода, применяемого при производстве вывесок, маек и т.п.
Существует несколько критериев, определяющих оригинальный принт как произведение искусства. Прежде всего, личное участие автора. Если для офорта он наносит рисунок на металлическую доску, то при производстве сериграфии он корректирует ручное цветоделение и лично контролирует остальные этапы работы изготовления матрицы и принта.
Второй критерий - авторские подпись и номер сериграфии. Количество подписанных экземпляров строго контролируется.
И третий критерий – ограниченный тираж, гарантированный уничтожением матрицы. При этом юридическую защиту коллекционера обеспечивает сертификат подлинности, сопровождающий каждый оригинальный принт. Если мной подписан сертификат, значит, я осведомлен об уничтожении матрицы. По американским законам, выпуск большего количества экземпляров, чем заявлено в сертификате, приравнивается к подделке денег и карается уголовно: до 7 лет тюрьмы. При этом компания отвечает за подделку всем своим имуществом.
- Каков же обычно тираж оригинального принта, например, сериграфии?
- Как правило, от 300 до 400 сериграфий одного произведения. Это очень трудоемкая ручная работа. Если литография могла дать 25 цветов, теоретически до 35, то в сериграфии их может быть до 100. Представьте, что на семидесятом слое краски вы увидели, что оттенок получился не тот, который вы хотели бы видеть. Приходится возвращаться на 20 слоев назад… Чтобы выпустить хорошую сериграфию, нужно полгода-год, а иногда и больше.

- Сериграфии LCA имеют, в основном, декоративный характер?
- Сегодня репродукции и оригинальные принты, по разным оценкам, занимают от 65 до 75 % мирового арт-рынка, и London Contemporary Art находится на его вершине. Мы можем считать это высоким искусством? В той же степени, в которой мы можем считать высоким искусством работы Густава Климта и Эгона Шиле. Люди, которые морщили нос по поводу Климта, сегодня, наверное, должны заплатить два-три миллиона долларов, чтобы купить его работу, а  репродукций с его работ продано на десятки миллионов.
При этом работы художников  LCA являются не только предметами декорирования очень высокого класса. Они перешли на другой уровень - они стали работами коллекционными.
Список лиц и корпораций, собирающих сериграфии и офорты художников, работающих с нашей компанией, весьма представителен. Среди них леди Диана, принцесса Маргарет, принц  Чарльз и другие члены королевской семьи, Элтон Джон, Маргарет Тетчер, Роберт де Ниро. Оригинальные принты  LCA  находятся в крупнейших коллекциях – Митцубиси, Дж.П.Морган..
- Если я правильно понимаю, издательский дом, изготавливающий сериграфии, - это не типография, которой все равно, что печатать. Он работает с художниками по тем же принципам, что и галереи?
- Верно. Последние двадцать лет LCA представляет собой центр уникального сообщества художников и печатников, расположенного в Челси. Здесь изготавливают литографии, офорты и сериграфии. Четыре ведущих художника London Contemporary Art, которые уже стали звездами, выросли внутри этого издательского дома. Это англичане Рой Ферчайлд, Жанет Треби, Дэвид Додсворд, Чаба Маркус – венгр по происхождению, ныне  проживающий в США. Это первый ряд. Кроме этого во внешнем эшелоне у LCA еще работают 15-20 известных художников, в том числе испанцы Хуртадо и Гойо Домингес, хорват Бербер, китаянка Гуан. Работали и с русским художником Ивановым из Санкт-Петербурга, которого в России почти никто не знает. Главным критерием отбора работ для издания является, безусловно, их художественное качество. Один из основателей London Contemporary Art и ее нынешний директор – Энтони Стенкомб – из очень родовитой английской семьи. Истинный сын британской империи, он верил в идеи Киплинга, в миссию белого человека. Стенкомб летал в Африку с продовольствием для голодающих, чуть не погиб. Когда самолет разбился, он единственный остался в живых.
Энтони Стенкомб и его коллега Пирс Джонсон пришли к идее создания издательского дома Поняв, что большинство людей, даже состоятельных, покупают по принципу «нравится – не нравится», они определили основные принципы своей деятельности. Стремясь соответствовать вкусу покупателя, они, тем не менее, никогда не переступают грань, отделяющую искусство от китча. Кроме того, чтобы быть первыми, надо создать самое лучшее качество. На сегодняшний день качество их оригинальных принтов – лучшее в мире.
- Почему LCA выходит на российский рынок именно сейчас?
- После прошлогоднего кризиса в России утрачены все иллюзии по  поводу существования здесь арт-рынка. К сожалению, Россия много лет была изолирована. И. Как следствие, здесь отсутствовали предпосылки для создания нормального рынка искусства. Для функционирования арт-рынка необходимо наличие трех институтов: первое – института объективно существующей рыночной цены, второе – института прогнозирования инвестиционной ценности предмета покупки и третье – института финансовой ликвидности предмета, в частности, в случае форс-мажорных обстоятельств покупателя.
Мы рассчитываем, что сегодня в России появилась возможность оценить принципы, на которых строит свою деятельность LCA. Мировой успех LCA является блестящей иллюстрацией того, что эти три принципа верны. Репутация такова, что люди покупают работы по рекламным листовкам или через Интернет, потому, что они уверены в качестве.
Во –первых, цены на сериграфии London Contemporary Art везде одинаковы: в Москве, в Лондоне, в Париже, в Токио – по всему миру, и все галереи их придерживаются. Объективная цена складывается на мировом рынке по закону сообщающихся сосудов. Не может картина в Париже стоить три миллиона, а в Нью-Йорке – восемь. В лучшем случае в Нью-Йорке она будет стоить 3 миллиона 100 тысяч. Небольшая разница в ценах получается в связи, скажем, с таможенными правилами, особенностями местного налогообложения, затратами на доставку. Мировую цену той или иной работы легко установить, позвонив в Лондон или связавшись через Интернет с любым дистрибьютором  LCA. Колебания в цене, как правило, возможны в пределах 10-30 %.
Во-вторых, легко проследить, насколько та или иная работа растет в цене – компания двадцать лет на рынке, и на работы основных ее художников есть информация о динамике цен – сколько они стоили, когда их выпустили, и сколько они стоят сейчас на вторичном рынке. Следовательно, мы можем рассматривать эту вещь как ценную бумагу, как вложение капитала. Цены на работы стабильно растут в течение последних двадцати лет. Например, удачные работы ведущего художника LCA Роя Ферчайлда вырастают в цене от 20 до 50% в год. Ферчайлд делает всего пять-шесть работ в год, которые, как правило, служат прототипами для создания сериграфий и стоят от $ 50000 – 60000. LCA не взвинчивает цену,  считая ее правильной. Зато цены на его оригинальные принты растут очень сильно.
И в-третьих, сериграфии LCA имеют высокую ликвидность в Европе и Америке. У компании обширная дистрибьюторская сеть: только в США более пятисот дилеров, а по всему миру более тысячи. Здесь уместно вспомнить, что тиражи работ, как правило, до пятисот экземпляров, т.е. менее чем один экземпляр для всего круга клиентов одного дилера. Понимая, что в России LCA – новая марка и вторичный рынок здесь еще не сформирован, ситуация нестабильна, специально для Восточноевропейского филиала предусмотрена возможность вернуть компании работу и получить за нее деньги. И это очень важно.
- Конкуренции на российском рынке вы не видите?
- На сегодняшний день мы работаем на совершенно другом поле. Мы не конкурируем с русскими галереями, потому , что они продают произведения, не имеющие стабильных мировых цен и других необходимых инвестиционных свойств. Мы не говорим, хорошо это или плохо, мы говорим, что это другое.